Вчера Пленум Верховного суда России обсудил проект постановления об открытости и гласности судопроизводства. Люди в мантиях получат подробные пояснения, как делать правосудие более прозрачным.
Одно из важных положений: громкие процессы не
должны проводиться в тесных залах. Народ должен знать, что происходит, а
для этого журналистам надо обеспечить доступ на процесс. "Не
допускается проведение открытых судебных заседаний в помещениях,
исключающих возможность присутствия в них лиц, не являющихся участниками
процесса, представителей редакций средств массовой информации
(журналистов)", - говорится в проекте документа.
Обычно, когда на громком процессе случалась давка, в
суде ее объясняли банальным отсутствием помещений. Мол, залы заседаний
не резиновые. И с точки зрения какой-нибудь физики - чистая правда.
Однако, говорят практики, при желании всегда можно найти объемный зал,
перенести рассмотрение туда, где места хватит всем. Ну или почти всем. В
конце концов во многих судах есть актовые залы - посадить людей можно и
там.
В крайнем случае, если все не войдут, суды должны
организовать прямую трансляцию заседания из переполненного зала. В
целом, громкие процессы - вещь штучная, случаются не так часто. А на
рутинных заседаниях обычно в зале немало пустых стульев.
Проект особо оговаривает, что нельзя закрывать двери
суда перед акулами пера: мол, корреспондентам не положено. На самом деле
- еще как положено. Не повод развернуть журналиста и за отсутствие у
него аккредитации: не бейджик красит человека. И уж тем более нельзя
объявлять персоной нон грата в суде корреспондента, чьи материалы
кому-то не нравятся.
Текстовые онлайн-трансляции судебных заседаний не
требуют согласования: поэтому журналист вправе выкладывать сообщения в
Сеть прямо из зала суда. Подобные репортажи, кстати, уже входят в моду.
Иногда участники процесса в ходе заседаний даже следят, что пишет в
Интернете противная сторона или о чем сообщают журналисты. Законы не
обязывают людей, присутствующих на открытом судебном заседании и
фиксирующих его ход в письменном виде или на аудиоаппаратуру, уведомлять
об этом суд и получать у него разрешение. "В данном случае - при
ведении текстовой трансляции в Интернете - происходит замена ручки и
бумаги на технические носители", - пояснил судья-докладчик Вячеслав
Горшков. Также не следует запрещать зарисовки судебного процесса. Однако
фото- и видеозапись, киносъемка, а также трансляции по радио или
телевидению должны быть обязательно согласованы с судом. Это же касается
и видеотрансляции судебного разбирательства в Интернете. Вместе с тем
проект объясняет, что нельзя запрещать свободный
вход в здание суда посетителям со фотоаппаратами, видеокамерами и
диктофонами. Ограничение доступа может касаться только зала судебного
заседания. При этом личное нежелание участников процесса сниматься не
может являться основанием для запрета фото- или видеосъемки или
трансляции открытого заседания, уточняется в документе. Иной адвокат
может заявить, мол, у него прическа не та или он выглядит не очень после
вчерашнего. По-человечески это можно понять. Однако права запрещать
видеосъемку на судебном процессе от плохой прически не появляется.
Как говорится в проекте, суд рассматривает в закрытом
судебном заседании гражданские дела, если в них содержатся сведения,
составляющие государственную тайну, тайну усыновления (удочерения), а
также другие дела, обязательное рассмотрение которых в закрытом судебном
заседании предусмотрено федеральным законом.
Наличие в деле сведений, относящихся к частной жизни
проходящих по нему граждан, не является безусловным основанием для
закрытия процесса. Но в принципе участник процесса может попросить
поберечь его личную жизнь.
Просьбу рассмотрят. "Судам при решении вопроса о
проведении разбирательства дела в закрытом судебном заседании по мотиву
обеспечения права лица на неприкосновенность частной жизни надлежит
принимать во внимание характер и содержание сведений о частной жизни
лица, а также возможные последствия разглашения таких сведений", -
говорится в проекте.
Однако личная переписка, запись телефонных
переговоров, частные фото и видео могут исследоваться в открытом
судебном разбирательстве только при наличии согласия граждан, чью жизнь
приходится просвечивать.
Еще одно достаточно неожиданное положение: судей
предлагается обучать правилам гласности и открытости. Быть на виду -
тоже искусство. А у судей особая ситуация: они не все могут говорить, но
и молчание у них не всегда золото.
Проект постановления рекомендует Российской академии
правосудия ввести в учебные программы повышения квалификации судей и
профессиональной переподготовки вновь назначенных судей специальный
курс, посвященный вопросам применения норм открытости судопроизводства и
доступа к информации о деятельности судов.
Владислав Куликов |