16:09

Тирания на дому

Не последняя жертва

Брянские полицейские ищут деньги на памятник невинной жертве — 9-месячной Ане, по версии следствия, убитой отцом, 31-летним Александром Кулагиным. До этого они собирали деньги на похороны девочки: ее родители под арестом, и на днях им предъявлено обвинение. Стражи порядка признают: малышка осталась бы жива, будь у них полномочия вмешаться в дела семейные раньше и пресечь насилие до беды.

О том же говорят правозащитники. 12 апреля специалисты петербургской общественной организации «Институт недискриминационных гендерных отношений. Кризисный центр для женщин» отправили обращение уполномоченному по правам ребенка в России Павлу Астахову.

— Следствию удалось выяснить, — пишут директор центра Наталия Ходырева и ее коллеги, — что убийству Ани Шкапцовой предшествовали многолетние регулярные избиения Александром Кулагиным членов нескольких семей, включая детей. В первом браке мужчина на протяжении 9 лет избивал свою первую жену Светлану и тем не менее оставался совершенно безнаказанным. Бил Кулагин и своих детей от этого брака. После того, как первая жена Кулагина убежала от него на улицу, в качестве мести Кулагин добился лишения ее родительских прав. Вместо того чтобы наказать истязателя, государство наказало... женщину. Сейчас ее дети воспитываются опекунами.

Затем Кулагин нашел себе другую гражданскую жену — Ирину. Ее саму и ее детей он тоже регулярно избивал, пока и та от него не ушла. Продолжились избиения и в третьей семье Кулагина. В ходе одного из них Кулагин не ограничился битьем 19-летней Светланы Шкапцовой, а ударил и 9-месячную Аню. Как видно из всей предшествующей истории, для него это не было чем-то необычным. К смерти маленькой Ани вели более десяти лет регулярного насилия.

По словам правозащитников, об угрожающей ситуации в семье знали правоохранительные органы: еще первая жена Кулагина неоднократно обращалась в милицию. У полицейских, расследовавших инсценированное похищение Ани, сразу же появились подозрения об убийстве. Досье по насилию над близкими на мужчину к тому моменту накопилось огромное. Однако пока не случилось убийство младенца, домашнего тирана Кулагина никто не остановил.

«Мы ничего не можем сделать»

— Случай Кулагина — не исключение, а правило, — подытоживают в послании к Астахову правозащитники. — О домашних насильниках прекрасно знают на многих уровнях правоохранительной системы. У каждого российского участкового на учете десятки, а то и сотни семей, где регулярно происходят избиения. Но, несмотря на то что жертвы насилия в семье обращаются во все возможные инстанции, ни милиция, ни суд, ни медицинские учреждения, ни социальные службы не могут оказать им реальную помощь.

Правозащитники уверены: правоохранительные органы бездействуют не по лености или злому умыслу. В российском законодательстве нет понятия «насилие в семье». Не закреплены меры экстренной защиты жертв такого насилия, стражи порядка не наделены конкретными функциями реагирования на него. В нашей стране до сих пор не принят закон о предотвращении домашнего насилия. С 1995 года документ 48 раз (!) выносили на обсуждение в Госдуме РФ и всякий раз отклоняли.

Не только европейские страны, бывшие союзные республики — Украина, Киргизия, Армения, Молдова и Казахстан — опередили нас, разработав и претворив в жизнь аналогичные законодательные нормы. В МВД Казахстана еще в 2001 году было создано подразделение из 96 офицеров, занимающееся только решением проблемы домашнего насилия.

— Сложилась парадоксальная ситуация, — продолжают петербургские специалисты, апеллирующие к детскому омбудсмену, — полицейские, даже желая помочь потерпевшим, разводят руками: «Мы ничего не можем сделать». Сегодня правоохранительная система не способна своевременно реагировать на случаи домашнего насилия. Нет механизмов, которые бы позволяли правоохранительным органам выполнять профилактическую функцию. Они в силах исключительно наказывать, когда случается убийство. Государство фактически отказывает жертвам насилия в реализации нескольких важнейших прав человека, закрепленных в Конституции РФ, — праву не подвергаться насилию (ст. 21) , праву на жизнь (ст. 20) и на государственную защиту (ст. 45) . Так продолжаться не должно.

Авторы обращения отсылают Павла Астахова к мировой практике и просят о совершенно конкретных действиях и эффективных мерах. Первое и главное — вместе с депутатами Госдумы РФ законодательно закрепить понятие «насилие в семье» и заполнить пробелы в нашей законодательной базе. Далее — специалисты пошагово расписывают, как на законных основаниях можно и нужно предотвращать домашнее насилие. Как это делают уже не только в Европе, но и в Азии. Лишь не в России. Где даже не статистика — бог с ними, с цифрами, — конкретные частые повсеместные случаи жестоких издевательств мужей и отцов над женщинами и детьми ужасают и повторяются…

ТОЛЬКО ФАКТЫ

По официальной статистике МВД РФ, в России 40% всех тяжких насильственных преступлений совершается в семье. За 2002–2006 годы общее количество домашних преступлений возросло в два раза.

Ежегодно более 14 тысяч женщин погибает от рук мужей или других близких.

26 тысяч детей каждый год становятся жертвами преступных посягательств, из них около 2 тысяч детей погибают, не менее 8 тысяч получают телесные повреждения. Еще примерно 2 тысячи детей и подростков, спасаясь от жестокого обращения со стороны родителей, заканчивают жизнь самоубийством.

По официальным данным МВД РФ, на январь 2009 года на учете в милиции состояло 212,7 тысячи семейных дебоширов.

ДОСЬЕ "НОВОЙ"

В условиях хронического невмешательства и игнорирования систематического насилия со стороны правоохранительных органов и социальных служб, оставшись один на один с домашним тираном, женщины нередко решают, что лучше самоубийство, чем такая жизнь.

В последние несколько лет в России участились случаи суицидов женщин, страдающих от насилия. При этом жертва обычно погибает со своими детьми.

Москва, 25 февраля 2008 г.: 35-летняя женщина вместе с шестилетним ребенком;

Рубцовск, 22 апреля 2008 г.: женщина и ее малолетняя дочь;

Москва, 26 мая 2009 г.: женщина и трехлетняя дочь;

Москва, 30 января 2010 г.: 32-летняя Елена Цаплина и ее четырехлетний сын;

Калининград, 25 февраля 2010 г.: беременная женщина и ее пятилетний сын;

Москва, 25 апреля 2010 г.: женщина и четырехлетний сын;

Санкт-Петербург, 1 июля 2010 г.: женщина и двое детей;

Краснозаводск, 10 июля 2010 г.: 22-летняя женщина с двухмесячным сыном;

Тольятти, 26 августа 2010 г.: 41-летняя женщина с годовалой дочерью;

Москва, 26 мая 2011 г.: женщина 30 лет с грудным ребенком;

Нижний Новгород, 24 октября 2011 г.: женщина и ее малолетний ребенок.

Нина ПЕТЛЯНОВА