Здесь будут размещаться Бонусы рублевые, долларовые и др. Перемещен раздел для более легкого размещения бонусов и возможности писать посетителям отзывы
На фоне роста протестных настроений все чаще слышны сравнения с 1916 годом. И как в феврале 1917-го никто не защищал царя, никто не будет защищать теперешнюю власть.
Представляем вашему вниманию полемический текст сопредседателя партии «Правое дело» Леонида Гозмана. Политик Гозман убежден, что восприятие нынешней российской власти как чуждой и даже «оккупационной» перестает быть привилегией психически больных радикалов. И предлагает решения, которые, на его взгляд, еще могут спасти нас всех от претворения в жизнь самого страшного сценария.
Ситуация в стране
Ситуация в стране становится все более тревожной:
— власть стремительно теряет авторитет и доверие. Никто практически не связывает никаких надежд с нынешним руководством страны. Максимальная степень лояльности системе — убежденность в том, что другие будут еще хуже. Разочарование или, в лучшем случае, равнодушие охватили все слои общества — стариков и молодежь, бизнесменов и работников бюджетной сферы, интеллигенцию и чиновников; — ощущение несправедливости жизни, убежденность в аморальности самой власти и каждого, кто к ней причастен, стали повсеместными; — государство становится все менее эффективным. Всем очевидна неспособность власти справиться с коррупцией и с терроризмом, с ростом цен и с технологической отсталостью; — тот факт, что за последние десять лет не была достигнута практически ни одна из заявлявшихся властью целей, осознается все большим числом граждан; — властная элита не представляет собой единую команду. Среди ближайшего окружения первых лиц есть сторонники диаметрально противоположных путей развития страны, что делает выработку и реализацию какой-либо внятной политики вообще невозможной; — на фоне роста протестных настроений все чаще слышны сравнения с 1916 годом. И как в феврале 1917-го никто не защищал царя, никто не будет защищать теперешнюю власть.
Риски инерции
Сложившаяся политическая система очевидно неадекватна вызовам сегодняшнего дня, она не может обеспечить ни поступательного развития страны, ни безопасности и спокойствия граждан. Власть при этом находится в информационном вакууме — нормальные каналы обратных связей, телевидение, например, заменены информационным потоком, генерируемым самой властью. Это дает возможность успешно игнорировать растущее недовольство и, по большому счету, ничего не менять, ограничиваясь косметическим ремонтом там, где нужен капитальный.
В случае продолжения инерционного сценария представляется вероятной реализация следующих угроз:
— дальнейшее обострение национальных отношений. Нерешенность национальных проблем, игнорирование неприязненных отношений между различными этническими группами и фактическая поддержка националистов частью властной элиты и правоохранительных органов, весьма вероятно, приведут как к новой войне на Кавказе и новым терактам, так и к столкновениям в крупных городах; — углубление технологического отставания России от развитых стран, превращение его в принципиально непреодолимое. Бурное развитие высоких технологий в мире означает, что если в ближайшие три-пять лет у нас не будет существенного прогресса в этой сфере, мы как минимум на несколько грядущих десятилетий или даже навсегда обречены будем находиться на обочине мировой цивилизации.
Руководство страны, понимая это, безусловно, хочет модернизировать экономику, но категорически не желает значимых перемен в политической системе. Однако возможности построения инновационной экономики в рамках авторитарного режима принципиально ограничены. Продолжающаяся эмиграция талантливой молодежи лишь один из симптомов неадекватности наших институтов требованиям модернизации; — реализация в России «арабского сценария». Наличие в крупных городах критической массы граждан, готовых к протестным действиям, ощущение моральной оправданности таких действий (восприятие власти как чуждой и даже «оккупационной» перестает быть привилегией психически больных радикалов) означает, что взрыв может произойти в любой момент и по любому поводу.
При этом не важно, какой процент населения составляют потенциальные участники протестов, важно, достаточно ли их для того, чтобы занять главную площадь страны. Граждане будут наблюдать за мятежом либо сочувственно, либо равнодушно. Единственный ресурс власти в этом случае — сила. Однако совершенно неочевидно, что в распоряжении властей есть войска, готовые открыть огонь по согражданам, да и новое «кровавое воскресенье» лишь продлит агонию. Кроме того, хочется верить, такой приказ все-таки не будет отдан. Результатом же революции, кто бы ее ни возглавил и под какими бы лозунгами она ни начиналась, будет установление, после неизбежного периода кровавого хаоса, режима, куда более жесткого и антидемократического, чем сегодняшний.
Пути выхода
Очевидным приоритетом для любой ответственной политической силы, как и для любого нормального человека, является обеспечение мирного перехода к более демократической и более эффективной системе. Сейчас речь идет уже не о коррективах, пусть даже и существенных, отдельных направлений внутренней и внешней политики, но о предотвращении катастрофы. Интересы правящей бюрократии и общества в данном случае совпадают. Общество заинтересовано в формировании ориентированного на страну, а не на самого себя государства, чиновники — в безопасности, которая в случае революционных потрясений обеспечена точно не будет.
Идеальным вариантом было бы соглашение между обществом и правящей бюрократией. По минимуму такое соглашение должно было бы включать в себя следующие моменты:
— проведение выборов в Думу и президентских выборов под контролем специально созданного Совета, состоящего из представителей всех общественных групп и представителей власти. Задача Совета — обеспечение свободы и возможностей агитации, регистрации желающих участвовать в выборах, контроль за процессом голосования и подсчетом голосов; — гарантии от политического преследования всем участникам выборного процесса, отказ власти от использования по отношению к ним репрессивных мер; — отказ нынешних лидеров «Единой России» от участия в выборах и дальнейшего участия во власти. Гарантии безопасности им самим и их семьям.
Субъект соглашений со стороны общества — Комитет национального согласия, например — мог бы быть сформирован из представителей разных политических сил, в том числе и не зарегистрированных официально, представителей гражданского общества, авторитетных журналистов, блогеров и т.д.
Опыт стран, успешно и мирно переходивших от авторитарного режима к демократическому, показывает, что задача организации диалога между обществом и властью, в принципе, решаема. Опасения же относительно того, что при свободных выборах успеха добьются левые и националисты, хотя и представляются вполне обоснованными, не должны использоваться для остановки процесса — сохранение нынешней системы катастрофу гарантирует, а успех антидемократических сил на выборах, во-первых, может быть и не столь масштабным, во-вторых, будет скорректирован в рамках следующего выборного цикла.
Другой, менее радикальный вариант состоит в отказе «Единой России» от монополии на власть. Отказ этот должен иметь форму не декларации, а открытого перехода части правящей элиты в другую партию, чем было бы политически оформлено наличие в сегодняшней власти принципиально разных взглядов на будущее России.
Конкуренция между «Единой Россией» и партией отколовшейся части элиты, конечно, весьма далека от нормальной политической конкуренции, но это было бы шагом в правильном направлении. Использование административного ресурса при этом существенно снизилось бы и, в любом случае, осуществлялось бы в интересах не одной, а как минимум двух партий. Сформированный в результате таких выборов парламент, а затем и правительство в значительно большей степени, чем сегодня, отражали бы спектр политических настроений в обществе и имели бы большую легитимность. А это — вместе с надеждой на то, что следующие выборы будут уже по-настоящему демократическими, — станет фактором, способствующим мирному характеру выражения недовольства.
И, наконец, третий вариант состоит в том, чтобы вне зависимости от того, как пройдут выборы в Государственную думу, на президентские выборы вышли бы оба члена правящего тандема. Разумеется, этот выбор не имеет ничего общего с нормальной ситуацией, когда круг претендентов определяется реальной популярностью и влиянием, а не принадлежностью к существующей власти. Однако и в этом случае выборный процесс перестает быть фарсом, где итог известен заранее, а «конкуренты» исполняют роль коверных на манеже.
Кто бы из членов тандема ни победил, он станет не назначенным, а выбранным президентом с существенно большей легитимностью. Это само по себе будет способствовать развитию гражданских и политических структур в стране в следующие шесть лет и даст реальный шанс на то, что президентские выборы 2018 года пройдут по демократическим стандартам.
Все три варианта требуют понимания первыми лицами государства необходимости кардинального преобразования системы. К сожалению, пока такого понимания нет. Более того, инициатива создания Общероссийского фронта говорит о том, что значительная часть властной элиты выбирает принципиально другой путь, стремясь обеспечить собственную легитимность путем не имеющих отношения к обществу манипуляций.
Но это не означает, что шаги по предотвращению социальной катастрофы не должны разрабатываться и обсуждаться. Во власти, в том числе и на верхних ее этажах, достаточно людей, чувство ответственности или, по крайней мере, инстинкт самосохранения которых может сделать их более договороспособными.
Если власть в ближайшее время не пойдет на контакт, поле для маневра резко сужается. Нынешнее избирательное законодательство, и главное, избирательные практики не оставляют надежды на сколько-нибудь существенные преобразования системы в результате выборов. Тем не менее демократическая фракция в Думе крайне необходима, а это значит, что партии демократической направленности должны в выборах участвовать.
Даже в случае поражения, которое ЦИК может зафиксировать при любом результате, сама избирательная кампания является средством агитации. Необходимо и в ходе выборов, и используя любую другую возможность, убеждать общество и власть в том, что нынешний путь — это путь в тупик, если не в пропасть. Такая агитация не бессмысленна. Действия высших чиновников, например, PR-кампания, которую интенсивно проводит премьер, показывают, что они понимают необходимость хотя бы минимальной поддержки со стороны населения — просто объявить о победе, если она не будет восприниматься в качестве таковой, слишком опасно.
Если наша страна не сорвется в национал-социализм или в революцию, то рано или поздно она вернется на путь демократического развития. Вопрос, когда это произойдет, сколько времени осталось до семнадцатого года, успеем ли мы?
http://www.novayagazeta.ru/data/2011/050/12.html
Мысли вслух
Статья Леонида Гозмана "Можно ли предотвратить семнадцатый год?" расколота на разлетающиеся в разные стороны куски, как и сознание охваченной паникой российской правящей "элиты". До строчки, начинающейся со слов "Другой, менее радикальный вариант состоит...", можно согласиться почти с каждым утверждением.
Эти золотые слова тем более весомы, что автор в течение двух десятилетий является одним из ведущих деятелей клана, партии, режима, приведших Россию к тому почти безнадежному состоянию, которое он сегодня так ученически прилежно обличает в первой части своего замечательного произведения. (Забудьте о второй части: это невнятный лепет ужаснувшегося собственной смелости и собственным прозрениям человека.)
Не умаляет антикоррупционного пафоса Гозмана и то обстоятельство, что его развратные оклады как члена советов директоров РАО ЕЭС и "Нанотехнологий" - это такая же поощряемая системой форма легального воровства, как и "бизнес" Путина, Абрамовича. Тимченко, Голиковой-Христенко, Шувалова, Сечина, Суркова, Прохорова, Дерипаски, Усманова...
Наоборот, именно оно, это обстоятельство, и делает точку зрения Гозмана столь репрезентативной. Его статья - впервые прозвучавшее со стороны воровской "элиты" внятное и технологически продуманное предложение капитуляции в обмен на безопасность. Общество должно отнестись к этой инициативе исключительно серьезно.
Как справедливо подчеркивает Леонид Яковлевич, "никто практически не связывает никаких надежд с нынешним руководством страны... убежденность в аморальности самой власти и каждого, кто к ней причастен, стала повсеместной". Проблема уважаемого парламентера власти и тех, кто к ней причастен, и проблема страны в том, что высшее руководство очевидно не осознает масштаба грозящей катастрофы российской государственности.
Более того, самый губительный сценарий уже выбрал для себя стремительно теряющий адекватность самопровозглашенный вождь Народного Фронта жуликов, воров, педофилов и беспартийных.
Его политическая философия, которую он пока стесняется обнародовать, была адекватно озвучена еще при самом начале египетских событий одним из его любимых придворных шутов, подонком Паркером:
"Лично я хочу, чтобы Мубарак решительно пресек эту сраную революцию. Чтобы утопил ее в крови. Пусть будут тысячи, десятки, сотни тысяч жертв. Это будут жертвы среди революционеров, а революционер сам выбирает свою смерть, ибо любой революционер - пидарас и мудак. Но утопить эту революцию в крови совершенно необходимо в назидание... Хватит жевать сопли, матадор Мубарак! В..бьем из танков! Не будь мудараком! И любой поддерживающий эту революцию даже на словах у нас в России должен быть немедленно АРЕСТОВАН и доставлен в ПОДВАЛЫ ЛУБЯНКИ, где ВЫ..АН В Ж..У ЖЕЛЕЗНОЙ ТРУБОЙ. А ещё ему надо отрезать яйца, чтобы он не размножался, ибо ничему хорошему мудак своих детей никогда не научит..."
Путин с Паркером будут стрелять до конца. До первого майора ОМОНа, который откажется выполнять приказ. А ведь рано или поздно обязательно откажется. И тогда начнется самое страшное. Тотальная расправа с "элитой" и теми, кого причислят к "элите". С виноватыми и непричастными. Расправа всех, накопивших гроздья гнева, со всеми. Коллапс государства. Торжество криминала.
Математическая неизбежность этого "плана Путина", пугающая многих в "элите", и вызвала, видимо, демарш Гозмана. Там все озабочены сегодня прежде всего проблемой личной безопасности. Путин, как ему кажется, нашел для себя ее единственное решение в форсировании персоналистской внеинституциональной диктатуры. На пути к ней он готов не только стрелять в оппозицию, но сдавать всех и вся во власти.
Едросовские козлы даже не заметили, как он слил их под их же овации стоя. На очереди скорее всего парочка крупных антикоррупционных процессов.
Капитуляция в обмен на безопасность (то есть согласие на свободные выборы и комфортабельный "воровской пароход") становится для многих в "элите" гораздо более привлекательной опцией, чем героическая смерть на путинских фронтах.
В этих обстоятельствах совершенно новыми красками может заиграть совсем уже, казалось бы, затюканная фигура местоблюстителя. Несомненны амбиции его окружения (особенно женского) продлить президентский срок любимого руководителя на 6 лет. Это абсолютно провальная и опасная для здоровья идея. Они хотят сделать его президентом внутри путинской системы. Это так же перспективно, как претендовать на пост президента Третьего рейха в феврале 1945 года. Во-первых, фюрер убьет, а во-вторых, рейх рухнет.
Оказавшись на российском троне, как и многие его предшественники, довольно случайно, Медведев уже не принадлежит ни себе, ни назначившей его путинской организованной группировке. Его назначали как потешного царя, но неожиданный ход событий дал ему в руки какой-то выбор. Если он останется частью путинской раковой опухоли, то риски для государственного организма возрастут многократно.
Но он может стать и спасителем почти обреченной на заклание "элиты" и сыграть непродолжительную, но весьма позитивную роль в российской истории. В самое ближайшее время, пока Путин не опутал его по рукам и ногам своими фронтами*, он должен объявить следующее:
1. Премьер-министр В.В. Путин уволен со своего поста и отправлен на длительное лечение в швейцарский кантон Цуг. (Регулярное появление загорелого и подтянутого Путина на модных альпийских курортах станет лучшей гарантией безопасности для готовой капитулировать воровской "элиты".)
2. В ближайший год он, Медведев, намерен сосредоточиться на своей роли конституционного гаранта и арбитра свободных парламентских и президентских выборов в России. Разумеется выполнение этих важнейших для будущего России задач исключает по этическим причинам его участие в качестве кандидата в президентских выборах.
План капитуляции "элиты" в обмен на безопасность весьма разумен, и парламентер сдесь - Гозман. Я предлогаю рассмотреть его кандидатуру на первом же заседании . Но окно возможностей для реализации вашей гуманитарной миссии стремительно сокращается.
Главная 
